Как оградить детей от нежелательного контента в интернете?

Сегодня наше общество буквально тонет в потоке разнообразной и не всегда достоверной информации из самых разных источников. Немалая её часть является совсем не безобидной. И если взрослый человек способен хотя бы иногда определить, что им манипулируют в недобрых целях, то ребёнок может оказаться беззащитным в этом потоке мутного интернет-контента. Как подготовить его к встрече с суровыми реалиями мира? Как защитить от чужого разрушительного влияния? Об этом корреспондент YK-news.kz побеседовал с директором Регионального центра психологической поддержки и помощи Лилией Куземко.

— Лилия Петровна, в силу каких психологических особенностей для детей оказывается особенно привлекательным именно потенциально опасный контент?

— Вообще интерес к запретному возникает очень рано. И если во внешней среде много запретов, то часто дети начинают искать любую доступную информацию в интернете, в соцсетях. В том числе находят информацию интимного характера, темы, связанные с агрессией и жестокостью. Эти темы интенсивно муссируются не только в подростковой среде, но даже и в младшем школьном возрасте. А поскольку со взрослыми нельзя обсуждать эти темы, то дети сами ищут и находят этот нежелательный контент. Полученную информацию они не могут правильно интерпретировать, начинают истолковывать с позиций своего детского восприятия. Используют её, чтобы как-то выделиться среди сверстников. Путают это с взрослением, со зрелостью. 

Интерес могут подстегнуть и сами взрослые, которые иногда говорят о том, что не нужно ходить, смотреть то или другое, и не поясняют почему. А запретный плод сладок. Детям хочется всё самим проверить. Особенно в начальной школе, когда у них формируются исследовательские навыки. Мозг готов искать и пробовать. И пробует что попало.

Ещё одна причина возникает, когда родители недоступны с точки зрения телесного и эмоционального контакта. Тогда дети находят себе друзей в интернет-сообществах, соцсетях. И там начинают реализовывать свою потребность в общении, в том, чтобы быть принятыми. Им это просто необходимо.

— Значит, степень опасности может зависеть от той системы ценностей, которую исповедует интернет-сообщество, к которому ребёнок примкнёт?

— Если у него дома сформированы правильные ценностные ориентиры, то он, возможно, и не пойдёт искать их на стороне. Если же ценности были ему навязаны извне, если они не стали для него своими, формируются через наказание, то они вызывают протест. И ребёнок может пойти против семейных ценностей. Если до пяти – семи лет сформировались правильные установки, то в подростковом возрасте ребёнок попробует что-то неприемлемое — и откажется от этого. 

А вот если ценности ребёнку транслировались, но самими родителями не исполнялись, и он это видел, то он скажет: «Вы говорите одно, а делаете другое!» И будет следовать тому, что они делали в действительности. Ребёнок впитывает не то, что мы говорим, а то, что он видит в нас. И он пойдёт в среду, которая ему уже привычна. 

Но когда ребёнок начинает проявлять то, что заложили в нём родители, им это не всегда нравится. Ребёнок зеркалит нас. А мы начинаем выставлять запреты, ругать, наказывать. А он уходит ещё дальше. Туда, где его принимают таким, каким, по сути, сформировали его родители. Это очень сложно и обидно увидеть. И понять, что именно мы стали виновниками того, что происходит с ребёнком. В подростковом возрасте, когда влиять на него уже не получается, такие родители испытывают бессилие и просят о помощи. Потому что игнорирование и подавление не приводят к желаемому результату. Мы хотим сблизиться, но выбираем не те методы. Хотя раньше это работало. 

— Но раньше и запретный контент выглядел иначе. Мы слышали что-то про секс во дворе от старших ребят. А потом шли читать статьи о вопросах пола в журнале «Здоровье».

— А там информация была адекватная. Сейчас дети чаще находят видео без пояснений. И приходят к выводу, что раз оно доступно, то это можно. Для чего это нужно, понимания нет. Проекции на будущие последствия нет. Раньше темы пола хотя бы в школе на уроках полового воспитания обсуждали. А сейчас вообще нигде. Когда мы, психологи, выходим с профилактическими занятиями эти темы обсуждать, дети слушают и говорят взахлёб. Им интересно. Они признаются: «Нас никто не слушает, никто с нами об этом не говорит. Приходите к нам ещё!» Если идёт диалог, в котором личность не подавляется, не оценивается, не унижается, то даже те, кто боится задать вопрос, слышат информацию. Плюс — появляются люди, которым можно довериться, потом прийти на консультацию. И про тему беременности, и про первый сексуальный контакт и способы предохранения. В противном случае они насмотрятся, начитаются и начнут экспериментировать. 

— Особо опасен, наверное, суицидальный контент. А его много стало. Откуда он берётся? Кто его транслирует и зачем? И почему дети в эти группы попадают?

— Транслируют его, наверное, люди с какими-то психическими нарушениями, которые имеют свои цели. Заманить ребёнка просто. Это чаще всего сообщества под невинными названиями, которые говорят: «Мы тебя ждём! Мы тебя поддержим!» Дети на это легко ведутся. А потом уйти мешает страх. Если ты попал в зависимость от взрослого манипулятора, то очень трудно из этого выбраться. Сначала они устанавливают доверительные отношения и выманивают у детей личную информацию. А потом начинают шантажировать, например, здоровьем и жизнью близких. Начинается это как игра, возможность пощекотать нервы. Дети, особенно младшего возраста, не понимают опасности. Они просто идут в контакт.

— А с какого возраста вообще приходит понимание конечности жизни?

— Это у всех по-разному, зависит от личного опыта. Или когда мыслительные процессы дорастают до вопросов жизни и смерти. Это может случиться и в маленьком возрасте. К сожалению, то, что происходит в психике ребёнка и в реальности, не совпадает. Младшие школьники во многом живут в вымышленном мире. Они идут в интернет, чтобы поговорить о смерти, которой на самом деле боятся. Интерес возник — начинают искать. Гугл выдаёт какие-то сообщества. Идут в одно, другое. Присоединяются туда, где им хорошо. И начинается влияние. Сейчас возраст участников суицидальных сообществ падает. Могут быть даже дети третьего – четвёртого класса. Их намерение зачастую — не завершить жизнь самоубийством, а объ­единить подружек волнующей темой. Но потом может произойти углубление в тему.

— А почему дети попадаются на опасный контент, связанный с игроманией?

— Если детей сильно ограничивают в средствах, то они идут их зарабатывать. А лёгкие деньги заманивают очень хорошо. Во всех этих играх дают возможности скидки, какие-то десять бесплатных ставок, ещё что-то. А как только дети попадают в денежную ловушку, появляются долги. И они вынуждены дальше отыгрываться или искать деньги уже в реальном мире, через воровство, вымогательство. Особенно часто в такие ситуации попадают студенты колледжей. Они вырвались из-под крыла родителей. Такое ощущение свободы. Хочется, например, сводить девушку в кино или кафе. А на всё это нужны деньги.

— И как защитить детей от негативного влияния интернет- и видеоконтента?

— Никто не отменял системы родительского контроля. Надо следить за тем, чтобы опасный контент был недоступен детям младшего возраста. В подростковом возрасте контролировать полностью уже не получится. Мы рекомендуем рассказать детям об опасностях в Сети. В том числе о переписке в мессенджерах. Чтобы предотвратить такие формы насилия, когда вначале пересылаются фото интимного характера, а потом начинается шантаж. Надо, чтобы ребёнок знал, что за обликом подростка может скрываться взрослый злоумышленник. Это надо сделать, как только даёте детям доступ к социальным сетям. Это может быть какая-то история: «С одной девочкой случилось то-то...» Или игра, эксперимент: «Тебе написал ребёнок. А потом это оказался взрослый дяденька. Что теперь делать?» Такая беседа обязательно должна сопровождаться выработкой общих правил поведения. Чтобы ребёнок сам эту тему переварил и был подготовлен.

Если мы говорим о подростках, то здесь надо разделять их интересы. Говорить с ними. Сейчас в Сети много видеоконтента с насилием и жестокостью, с темой половых отношений. Запрет на показ этих фильмов — нереальная задача. Вопрос в том, как их смотреть. Может, лучше садиться смотреть вместе с ребёнком и комментировать какие-то сцены. Так они услышат отношение взрослого, родителя. Вводить в сложный контент буквально за руку. Есть такая стратегия: «Исследуем вместе». У ребёнка есть интерес? Возглавьте его. Тогда можно указать ему, где можно посмотреть или почитать что-то полезное. Это сближает, позволяет нам понять, почему его это волнует. Возможно, поделиться своим опытом. Объяснить, что есть разница между порнофильмом и реальной жизнью. 

— Сейчас есть категория родителей, которые стремятся всячески оградить ребёнка от любых тяжёлых переживаний. Даже «Белого Бима» не хотят им читать или показывать, чтобы не травмировать психику. Правильно ли это?

— Нет. Получается, что мы ограждаем детей от реальности. И когда ребёнок остаётся один, он оказывается беззащитным. У него нет навыков с этим справляться. Столкновение с реальностью может вызвать шок со всеми последствиями: ступор, молчание, отсутствие контакта с реальностью, страх в будущем. Так или иначе, а ребёнку придётся жить, взаимодействовать с агрессивными людьми, сталкиваться с информацией разного характера. Нужно его к этому готовить, научить ориентироваться, делать выбор, решать ситуации, опираясь на собственные ценности. 

Даже если он сделал ошибку или гадость, наша задача — принимать его, поддерживать. Да, его будут ругать. Но семья — это зона безопасности. Да, у любого поступка должны быть последствия. Но надо проживать эти последствия вместе с ним. Не бросать его одного в этом море осуждения: «Я рядом. Я не рад, что ты такой поступок совершил. Давай будем это как-то исправлять!» Только не решать проблему за него, не идти разбираться с учителями по любому поводу. Слепая любовь и гиперопека непродуктивны. Ребёнок может трактовать это так, что ему всё дозволено и ничего за это не будет. 

Дружбу ребёнка не купишь. Она должна родиться вместе с ним. Она может прерываться в подростковом возрасте. Потом эта связь, если она была, восстановится. Главное, чтобы он знал, что у него есть тыл. Что он может прийти к взрослому в любое время и попросить о помощи. Только не надо путать дружбу и авторитет. Вы не подросток, с которым можно чирикать о каких-то вещах. У вас должна быть позиция зрелого человека. Надо не решать за ребёнка сложные и конфликтные ситуации, а учить его справляться с ними. Если его заманили куда-то, значит, он подвержен влиянию. Значит, это я так его воспитываю, что он не имеет своей позиции. 

Как завоевать доверие и авторитет у своих детей? Мы очень часто забываем, что ребёнок — это тоже человек. Считаем возможным давать ему «волшебные пендели», унижать его. Но поставьте себя на его место. Захотели бы вы жить в таких условиях? Наверное, нет. А потом мы удивляемся, что они не хотят быть с нами в контакте. Что они где-то, где угодно, только не с нами.  

Интервью брала Ирина Плотникова