На уроки к 32-летней Асем Мергембаевой приходят и девочки, и женщины. Их возраст, навыки в рукоделии значения не имеют — при желании научиться вязать из плюшевой пряжи может каждый. Сама Асем не владеет ни крючком, ни спицами. При этом она научилась вязать пальцами, когда полностью потеряла зрение.

— Раньше при слове "вязание" у меня возникали не самые лучшие ассоциации: серый клубок грубой пряжи, скучное и нудное занятие, которое нравится только пенсионеркам, — с улыбкой признается Асем Мергембаева. — Бабушка пыталась научить меня вязать спицами, крючком, но мне это было неинтересно. Теперь немного жалею об этом: сегодня мне бы пригодились эти навыки.

У Асем две специальности: дизайн интерьера и промышленно-гражданское строительство. Сейчас для нее — незрячего человека — это совершенно бесполезные профессии. Асем не видит ни чертежей, ни фотографий интерьера.

Потемнение

До 2013 года Асем работала в Алматы, а потом начались проблемы со зрением. Появились непонятное покраснение глаз, припухлость. Зрение ухудшалось, очки не помогали.

— Конечно, я стала ходить по больницам. Офтальмолог отправлял меня к невропатологу, тот — снова к офтальмологу, — вспоминает Асем. — Меж тем предметы вокруг становились всё тусклее. Однажды зрение окончательно "потухло", и я уже под руку с отцом пришла на работу писать заявление об увольнении.

Врачи поставили Асем "двусторонний увеит", однако что послужило причиной воспаления — до сих пор непонятно. Девушка была на приемах у самых разных медиков Алматы, Астаны, Новосибирска, Москвы. Ее медицинские документы отправляли в Южную Корею, Китай, Швецию, Германию, Израиль. Но отовсюду пришел отказ — ни один врач не смог предложить никакого лечения.

— Это были 2014 – 2015 годы. Мне было 25, и я совершенно не верила в то, что больше не буду видеть, — продолжает Асем. — Однажды медсестра поликлиники спросила: почему я не оформляю инвалидность? А я даже не думала про это. Начала узнавать, собирать документы — мне, как "тотальнику", дали первую группу. И после этого я "расклеилась", руки опустились.

Асем было 26. И она очень любила яркую насыщенную жизнь. Ей нравился экстрим: она каталась на аттракционах, прыгала на веревке с высоты, ходила в горы.

"Я за любой кипиш!"

Родные говорили Асем: "Хватит киснуть! Пойдем с нами!"

И девушка решила снова попробовать всё, что ей нравилось раньше.

— Я вновь встала на ролики, начала кататься на коньках. Как? Автоматически: мышцы ног помнят, как я это делала раньше, — говорит Асем. — Да, я не вижу людей вокруг, но катаюсь на льду с опорой, которой пользуются новички. И тогда все вокруг сами меня объезжают.

Асем села на все экстремальные аттракционы, которые всегда любила. И попробовала новые. Девушка знала, что многие люди от страха закрывают глаза — вот и у нее было нечто подобное. Испытывать экстрим в полнейшей темноте оказалось еще интереснее.

— Вместе с родными я стала ходить в походы. На скалы, конечно, не лезу, но по прямой тропе иду вполне уверенно, — объясняет моя собеседница. — Я по натуре своей за любой кипиш, поэтому соглашаюсь на разного рода экстрим. Уже после потери зрения я снова прыгала на веревке с высоты.

Всё на своих местах

Понемногу Асем научилась справляться с бытовыми задачами.

— Конечно, сначала я всё делала медленно. Мыла посуду, тщательно ощупывая каждую чашку. Делала в своей комнате уборку, внимательно запоминая, что и где лежит, — поясняет Асем. — Со временем действия дошли до автоматизма. Сейчас на приготовление ужина у меня уходит ровно столько же времени, сколько и у мамы. До сих пор немного обижает, если родные пытаются сделать за меня то, что я могу сама. Например, если мы стоим у закрытой квартиры — я никому не отдам ключи, а спокойно открою сама.

Асем практически всё научилась делать по дому самостоятельно. Она запускает стиральную машину, развешивает белье, вытирает пыль и ходит в ближайший магазин за продуктами.

— Не помню случаев, чтобы мне подсунули испорченные овощи или продукты с истекшим сроком годности. Может, это потому, что я всегда хожу в магазины возле дома и меня здесь все прекрасно знают, — предполагает Асем. — Но вот ни разу не было такого, чтобы кто-то использовал мою слепоту в своих корыстных целях. Бывало, что мне пытались помочь там, где это совершенно не нужно. Например, случайные прохожие брали под руку и хотели перевести через проезжую часть, хотя я вообще не собиралась переходить дорогу!

Дома у Асем и домочадцев главное правило — все вещи класть на свои места. Это позволяет быстро находить нужные предметы.

— Сейчас летом я совершенно спокойно два месяца жила дома одна. И мне было вполне комфортно, — утверждает Асем. — Сложности, конечно, возникают, но они вполне решаемы. Например, я не могу посмотреть сроки годности продуктов, которые давно лежат в холодильнике. Не могу определить цвета пряжи, хотя обычно стараюсь раскладывать мотки в определенном порядке. Есть несколько вариантов, как решить такие сложности. Можно использовать специальные мобильные приложения, которые считывают и озвучивают голосом сроки годности на продуктах. Если запутался с цветами пряжи — можно позвонить родным или волонтерам, которые по видео смогут посмотреть и подсказать.

Цифровые возможности

Асем открыла для себя целый мир мобильных приложений. Она поняла, что в абсолютно любом смартфоне сейчас есть функция дополнительных возможностей. То есть ноутбук, мобильный телефон можно настроить таким образом, чтобы ими мог пользоваться незрячий человек. Все команды озвучиваются голосом. У Асем есть мессенджеры, соцсети и десятки полезных приложений, которые разработаны специально для слепых.

— Во всех приложениях я разбиралась самостоятельно, мне было очень интересно, — признается девушка. — А в прошлом году я смогла попасть на обучение ЮНИСЕФ в Алматы. Так я стала сертифицированным тренером по цифровым навыкам для незрячих.

С прошлого года Асем работает в областной библиотеке имени А. С. Пушкина. Здесь она не только преподаватель по цифровым навыкам, но и по вязанию. На занятия к Асем приходят девочки, девушки, женщины, которые хотят научиться вязать без крючка и спиц из плюшевой пряжи.

— Этот метод вязания я освоила сама, на слух, по голосовым мастер-классам. Плюшевая пряжа — яркая, очень мягкая, из нее получаются прекрасные мягкие игрушки. Сначала я начинала с "классики" — волки, зайцы и другие зверюшки. Сейчас мы с ученицами вяжем уже популярных мультяшных персонажей — Амонг Ас, Хагги Вагги, Киси Миси. Для изготовления одной небольшой игрушки нужно примерно два мотка, это около 2500 тенге.

Среди учениц Асем Мергембаевой есть увлеченные люди. Они приходят на занятия с утра и вяжут почти до 16.00!

Интересно, что не все и не всегда спрашивают, что у Асем со зрением.

— Вообще, если мне сказать: "Ты что, слепая?" — я вряд ли обижусь. Да, слепая. Если вы скажете девушке, что она блондинка/брюнетка/рыжая, будет странно, если она обидится на это, ведь правда? — рассуждает Асем. — Но мне обычно говорят не так — особенно маленькие ученицы. Дети очень аккуратно, корректно спрашивают: "А ты совсем ничего не видишь?"

Асем отвечает: "Совсем".

Ирина Краскова
Фото автора