Накануне Дня памяти жертв политических репрессий в областном центре провели знаковое мероприятие. В Доме дружбы народа состоялась презентация книги усть-каменогорского писателя Алдияра Аубакирова «Письма в никуда». В центре внимания автора — немцы, которые благодаря человечности казахстанцев обрели свой второй дом на казахской земле в страшные годы массовой депортации.

С 1941 года по 1955 год согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья» в Казахстан согнали более 400 тысяч человек.

«В этой книге с удовольствием представляю встречи с людьми немецкой национальности, оказавшимися по воле судьбы на территории Казахстана… Они рассказывают о нелегкой судьбе депортированных родителей», — пишет Алдияр Аубакиров.

В книге нашли отражение воспоминания свидетелей тех событий и их потомков.

«Для сборов дали кому три дня, а кому и один день… Пришлось оставить все, что нажито… Накормили в последний раз домашнюю скотину, отпустили ее в поле и поехали...» (Эрна Нейман).

«Везли нас в «телячьих» вагонах, затем на баржах, потом на подводах… Не менее месяца мы добирались к месту нашего поселения… Вот и последний пункт нашего пути… Все население высыпало на нас посмотреть, всем хотелось взглянуть на настоящих немцев. Так закончилось наше не начавшееся детство…» (Мэри Фладунг).

«В трудармию были призваны все трудоспособные, в основном молодые советские немцы, депортированные в Казахстан в годы войны… Мама, Элла Кульман, провела там семь лет...» (Нина Медведева).

«У меня были обморожены ноги, обуви никакой не было, одни теплые носки не могли спасти от местных морозов… В конце дня собранные колоски мы сдавали в колхоз. «Отнеси домой», — услышала я от учителя и опешила, но, посмотрев на решительные глаза учителя и вспомнив, что брату сегодня есть нечего, сдалась… В моем сердце живет благодарность моему дорогому учителю, ведь он сам мог загреметь по тем законам на десятки лет лагерей… Не знаю, за что полюбили нашу семью казахи, скорее всего за язык, на котором говорили каждый из нас в семье… Боль тех времен иногда так нахлынет на грудь, что хочется выть волком на небо, куда угодно…» (Лилия Зудяева (Фербер)

Название для издания автор выбрал неслучайно. Многие из насильно переселенных немцев неоднократно пытались достучаться до власти, высылая письма и заявления с просьбами о помощи. Люди пытались понять, почему они, советские граждане, стали врагами народа. После рассекречивания архива оказалось, что письма в то время подшивали к делам депортированных с Поволжья немцев. Но отклика на мольбы людей в то страшное время не дал никто.

«До смерти Сталина они не могли вернуться в родные места. Никакие просьбы, жалобы, крики о помощи не задевали… Письма шли в никуда», — пишет автор.

«С особой теплотой вспоминаем отношение местного населения. Сами только что пережившие голод, коллективизацию, делились с нами последним. Мы тоже старались работать так, чтобы все завидовали… Моя Родина здесь, в Казахстане. Здесь мои друзья, здесь меня знают и уважают...» (Лидия Генриховна Роот).

«Мы с казахами жили очень дружно — тяготы войны сблизили нас, разговаривали на одном, казахском языке… Сами обездоленные войной, они пытались обеспечить продуктами, одеждой депортированных, предоставляли им угол в своих домах, усыновляли немецких детей, оставшихся без родителей… Одно обидно, что мы, местные немцы, жившие еще во времен Екатерины Второй, давно считали себя местными и ни о чем особо не думали…» (Филипп Михейлисов).

«Семья Михейлисовых стала многонациональной, половина жителей Уланского района с ними в родстве...» — отмечает в своем повествовании Алдияр Аубакиров.

— Для меня все люди, незаслуженно депортированные — святые, — признается Алдияр Акылбекович. — Многие из тех, о ком говорится в книге, были моими преподавателями, сокурсниками. И я не знал ничего о том, что в те времена им приходилось ходить и отмечаться именно потому, что были когда-то депортированы. Эти люди, потомки иностранных переселенцев-ремесленников, которых еще в 1702 году Петр Первый пригласил на территорию России, чтобы развивать торговлю в стране. И когда в годы войны случилась депортация — это стало потрясением для них.

В то время на территории Казахстана работали учреждения системы Главного управления лагерей и мест заключения (ГУЛАГ). Самые крупные и известные из них — Карагандинский исправительно-трудовой лагерь (Карлаг), АЛЖИР — Акмолинский лагерь жен изменников Родины, Степной лагерь в Жезказгане.

— Благодаря указу Президента о полной реабилитации политических жертв стало возможным увидеть некоторые архивные документы, связанные с событиями в годы массовой депортации, — говорит Алдияр Аубакиров. — Когда я работал над книгой, то встречался с людьми в Зыряновском, Глубоковском, Кокпектинском районах, семьями, пострадавших от репрессий. Все эти люди жили и живут рядом с нами. Сейчас мы строим Новый Казахстан в единстве и согласии. И мы не должны забывать о некоторых вещах. Чтобы не допустить их повторения. Эта история будет оставаться с нами всегда.

С 1937 года по 1955 в Казахстан депортировали сотни тысяч людей разных народностей. В их числе немцы (441 713 человек), чеченцы и ингуши (406 тысяч человек), поляки (103 тысячи человек), корейцы (98 454 человека), карачаевцы (45 529 человек), турки (27 833 человека), балкарцы (25 тысяч человек), болгары и греки (7 тысяч человек), иранцы (6 тысяч человек), крымские татары (4 501 человек), калмыки (2268 человек).

В Казахстане за годы репрессий осудили более 100 тысяч человек, 25 тысяч человек приговорили к высшей мере наказания.

Лилия Дроздова
Фото: Елена Бредихина