Некоторые пары, желающие усыновить ребенка, вынуждены пройти через настоящую полосу препятствий. Почему так происходит и кто в этом виноват, разбирался корреспондент YK-news.kz.

Дети, которые ждут

С юного возраста Мария (здесь и далее имена героев изменены) точно знала, что когда-нибудь возьмет на воспитание ребенка из детского дома. Все вокруг отговаривали ее от решительного шага, а она только укреплялась в своем намерении. К концу обучения в колледже девушка вышла замуж. Супруг Марии знал о ее мечте и полностью поддерживал. Однако молодая семья не сразу начала двигаться в направлении усыновления ребенка. Ипотека и собственная дочь, которая появилась через три года совместной жизни, заставили Марию на какое-то время отказаться от своих планов. Разговор о том, чтобы взять на воспитание малыша, вновь возник намного позже, когда супруги достигли финансовой стабильности. Тогда они начали собирать документы, чтобы стать кандидатами в приемные родители. Бумажная рутина, на удивление, заняла очень мало времени.

— Мы стали кандидатами в приемные родители и с радостным волнением впервые пришли к директору Дома малютки, — вспоминает Мария. — Но нам сообщили, что мы будем долго ждать ребенка, так как в очереди огромное количество пар, потративших много сил и средств на ЭКО и лечение бесплодия. Нас также попытались отговорить от самой идеи усыновления, советуя завести еще одного ребенка самостоятельно.

Следующие несколько недель Мария ежедневно звонила в Дом малютки, чтобы узнать, не появились ли дети. Но в ответ она слышала уже знакомые слова про очередь.

— Меня возмущал сам факт наличия очереди в учреждении! На тот момент там было более 80 малышей. И пусть половина из них (по словам сотрудников учреждения) входили в "группу надежды", но остальные ведь уже были готовы к тому, чтобы обрести приемную семью! — поделилась наша героиня.

А затем в Казахстане была создана электронная база данных детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Мария не без проблем добилась того, чтобы ее внесли в базу. Но на портале почему-то отображались далеко не все детские анкеты, зарегистрированные в системе.

— Так как мы писали заявление именно на усыновление, в базе для нас отображались анкеты только тех детей, которые подлежали усыновлению. Надо было переоформиться на все типы устройства: патронат, опеку, гостевую и приемную семьи. Когда мы пришли в органы опеки, чтобы это сделать, нам сказали заново собирать все справки. И это при том, что справки действуют календарный год с момента утверждения кандидатов! Пришлось обратиться в вышестоящие инстанции и добиваться подтверждения того факта, что все справки при повторной подаче заявления будут актуальны.

Наконец-то супругов заново добавили в базу. Спустя некоторое время они нашли ту самую девочку, которую захотели принять в свою семью. Впервые увидев анкету Леры, наша героиня сразу же оформила направление на знакомство, всего на несколько секунд опередив других кандидатов. Но когда супруги отправились на встречу с ребенком, кратковременный момент счастья вновь сменился разочарованием.

— В ходе первого визита нам так и не показали девочку, ссылаясь на отсутствие постановления суда о лишении родительских прав. Я ожидала такого исхода и была морально готова, — рассказывает свою версию событий Маша.

После Дома малютки женщина направилась в органы опеки и выяснила, что постановление все-таки вступило в силу. Об этом она, по ее версии, сообщила администрации учреждения для детей-сирот. Но там в ответ лишь удивленно развели руками.

В дальнейшем Мария получила еще несколько отказов в знакомстве по различным причинам. Но она не сдавалась и обращалась в различные инстанции. В результате из Дома малютки пришло долгожданное разрешение на встречу с ребенком. О той, самой первой встрече Маша не может вспоминать без слез.

— Они завели мою дочку, Леру. Она выглядела гораздо младше своего возраста. Но у нее были безумно взрослые глаза. И вот она стоит передо мной и вздрагивает плечиками. Я опустилась перед ней на коленки и поздоровалась, взяла на руки, — делится женщина.

После знакомства Маша сразу же направилась подавать заявление на опеку в соответствующие органы.

— В Доме малютки мне сказали, что двухнедельное общение с ребенком после знакомства является обязательным условием для оформления опеки. Но к тому моменту я знала все эти законы наизусть и прекрасно понимала, что опеку можно оформить сразу, без двухнедельного общения, — озвучивает свою версию событий Маша. — Когда мы получили постановление, дома уже все давно было готово к приезду дочки. Все комнаты были заполнены вещами и одеждой для нашей малышки. Но психолог рекомендовал нам взять с собой что-то из старых и знакомых для ребенка вещей, чтобы сгладить период адаптации. Поэтому я очень удивилась, когда дочку нам вынесли просто голой. Даже без плавок. Я попыталась спросить, не отдадут ли нам что-то из одежды, но мне отказали.

Взрослые игры

По информации Национального агентства по усыновлению, в ВКО по состоянию на начало 2020 года в учреждениях для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (ОБПР), числились 772 несовершеннолетних. Позиция государства в отношении этих детей однозначна — их необходимо устраивать в семьи.

— Приоритетное право ребенка — быть усыновленным и иметь родителей, — заявила председатель специализированного районного суда по делам несовершеннолетних Анна Жумагулова в ходе областного семинара с презентацией проекта "Школа приемных родителей" общественного фонда "Ана уйi".

Но почему иногда администрация детских домов данную позицию не разделяет или же не оказывает полноценной поддержки приемным родителям при усыновлении детей?

Основатель "Клуба приемных родителей" Жанна Ким считает, что сотрудники подобных учреждений просто не заинтересованы в том, чтобы сокращать количество воспитанников.

— В 2017 году Президентом РК был подписан приказ о трансформации детских домов. Приказ был направлен на то, чтобы минимизировать количество детских домов и перейти в новую систему: к приютам и фостерным семьям. Тогда положение дел серьезно изменилось в лучшую сторону, — объясняет Жанна. — Сейчас администрация детских домов и домов ребенка старается идти навстречу, но не всегда. И первая причина нежелания помогать кроется в материальной заинтересованности. До сих пор из наших налогов на содержание каждого ребенка выплачивается достаточно крупная сумма денег. До 2017 года это было около 1000 долларов в месяц. Поэтому ни воспитатели, ни администрация зачастую не были намерены отдавать воспитанников в семьи. Они запугивали и отговаривали детей, вставляли палки в колеса приемным родителям. К сожалению, в большинстве регионов подобная ситуация сохраняется до сих пор.

Стоит отметить, по данным управления здравоохранения ВКО, в 2019 году на каждого воспитанника учреждений КГКП "Специализированный дом ребенка города Усть-Каменогорска" и КГКП "Специализированный дом ребенка города Семея" было выделено по 5 854 536 тенге.

— Как поменять ситуацию? Ввести премию к зарплате за каждого устроенного в семью ребенка. И не просто устроенного, а устроенного без возвратов. Тогда сотрудники будут заинтересованы в том, чтобы дети жили в семьях. Если бы были какие-то награды и зачеты за то, что закрываются детские дома, за то, что детей распределяют в семьи, то, конечно, представители администрации данных учреждений были бы заинтересованы, — рассказывает основательница клуба приемных родителей. — При этом важно не просто отдавать детей в приемные семьи, но еще и сопровождать эти семьи, чтобы не допустить повторных возвратов в детский дом.

А вот представители проекта "Национальное агентство по усыновлению" отметили, что зачастую администрация детских домов и сотрудники опеки не идут навстречу приемным родителям вовсе не из корыстных побуждений, а под влиянием человеческого фактора. Так, по словам руководителя "НАУ" Ляззат Жусуповой, большое количество приемных семей не справляются с ответственностью и возвращают детей обратно в детские дома. Это наносит "повторно осиротевшим" детям сильную эмоциональную и психологическую травму. Опасаясь такого развития событий, сотрудники соответствующих органов и учреждений относятся к кандидатам в приемные родители крайне настороженно. Уровень осторожности повышает еще и потенциальная ответственность, которую суд возложит на органы опеки в случае возврата ребенка.

— Когда детей возвращают, суд в первую очередь задает вопросы органам опеки. Спрашивают, куда смотрели и как допустили подобное, — высказалась Ляззат Жусупова.

Гладкая дорога

Но не всегда процесс усыновления проходит столь сложно и неоднозначно, как у нашей первой героини. Еще одна приемная мама Алла поделилась с редакцией YK-news.kz своей историей.

Алла не могла иметь детей по медицинским показаниям. Поэтому в один прекрасный момент она начала задумываться о том, чтобы стать приемной мамой. Это решение вынашивалось четыре года. А в декабре 2013 года женщина начала собирать необходимые документы. Сложностей со сбором и получением заключения в органах опеки не возникло.

— Круг поиска сужался потому, что мы рассматривали для себя исключительно такую форму устройства, как усыновление. Не все дети в базе обладают статусом "на усыновление", поскольку у некоторых из них родители не лишены прав, а ограничены или находятся в местах лишения свободы, что делает усыновление невозможным, — рассказывает Алла. — С администрацией недопониманий не возникло, в том числе и потому, что мы показали свою информированность в этом вопросе: пояснили, что отдаем себе отчет в том, что почти у всех детей в Доме ребенка имеются существенные проблемы со здоровьем по причине образа жизни их родителей. Мы свои силы и возможности взвесили, определили перечень диагнозов, с которыми справимся. Были готовы рассматривать "непопулярные" анкеты детей, рожденных от матерей с ВИЧ, поскольку я на тот момент уже знала, что современная терапия доступна и позволяет почти до нуля убрать наличие вируса в крови.

В случае Аллы от момента обращения в Дом ребенка до вынесения судебного решения об усыновлении прошло чуть более двух месяцев.

— Сотрудники были настроены доброжелательно, своевременно подготовили для суда заключение о том, что налажен контакт между нами и ребенком. Самым сложным является не процедура сбора документов, а период адаптации ребенка к новым условиям жизни, который может растянуться на несколько лет, — сообщила Алла.

Женщина отмечает, что юридическое образование помогло ей избежать некоторых проблем и сложностей и в целом свою историю она может назвать благополучной.

Наша справка

В ВКО отмечается высокий процент возвратов воспитанников из приемных семей обратно в специализированные учреждения. По данным "Национального агентства по усыновлению", на начало 2020 года он достигал 7,4 процента. Для борьбы с этим явлением с 1 июня 2020 года введена поправка в Кодекс РК "О браке (супружестве) и семье", согласно которой каждый кандидат в приемные родители должен пройти обязательную подготовку в "Школе приемных родителей".

Елизавета Седых