18 лет ожидания, надежды, слёз отчаяния и снова надежды. В 1994 году Нина Никифорова потеряла связь с сыном. Мать не знала, где Женя, здоров ли он, жив ли. Материнское сердце подсказывало: жив. Скептически настроенные родные, знакомые, чужие люди уверяли в обратном. Она не верила. Плакала и отказывалась верить в худшее. И не напрасно. Восьмого мая этого года Нина Михайловна услышала в телефонной трубке: "Мама, это я..."

- Мы жили в Риддере, когда родился Женя, - рассказывает Нина Никифорова. - Когда ему исполнилось пять лет, я развелась с мужем. Ездила в гости к знакомой в Таджикистан – мне понравилось там. И мы с сыном переехали туда насовсем.

В солнечной союзной республике миловидная девушка Нина познакомилась с Владимиром. Так у Жени появился новый папа. В 1984-м в семье родилась дочь Кристина.

- Сын окончил в Таджикистане школу. Он всегда мечтал стать водителем тепловоза. И тут по комсомольской путевке объявили набор машинистов в какое-то учебное заведение города Орехово-Зуево. Это Московская область, - вспоминает Нина Михайловна. - Женя поехал.

Но мечте Жени Никифорова не суждено было сбыться – общежитие иногородним не предоставляли, а снимать жилье не было возможности. Он поступил в другое заведение на специальность «мастер текстильной промышленности». Мастером Женя стал в 18 лет.

- Однажды мне снится сон, что какой-то мужчина говорит: "Вашего сына в армию забирают. Служить он будет в Казахстане", - продолжает Нина Никифорова. - Я еще тогда подумала – причем здесь Казахстан? Мы – в Таджикистане, сын – в России.

Сновидение оказалось вещим. Сына действительно призвали на срочную службу. Часть, в которой он служил, находилась в Аягозе.

После армии Евгений вернулся в Орехово-Зуево. Писал родителям, что живет в студенческом общежитии. Расплачивается конфетами. Прописки нет. Но в общем всё у него хорошо...

* * *

Тем временем в Таджикистане разгорелась гражданская война. Было страшно. Уличные беспорядки, стрельба, кровавая резня. Тысячи погибших, десятки тысяч раненых, сотни тысяч беженцев.

Бежать пришлось и Никифоровым. В 1993 году они в статусе беженцев приехали в Казахстан. В поселок Глубокое.

- Сама я родом из поселка Верхнеберезовский, - рассказывает Нина Никифорова. - Но там работы не было, поэтому поехали в Глубокое. Директор завода оказался очень хорошим человеком. Устроил нас на работу, дал служебную квартиру.

Здесь беженцы и обосновались. Вскоре построили просторный дом. Жизнь наладилась. Только по сыну Нина Михайловна сильно скучала. С нетерпением ждала от него писем. Плакала, читая редкие весточки. Часто разговаривали по телефону.

* * *

- 10 февраля 1994 года мы разговаривали с сыном. Он говорил, что у него всё в порядке. Сказал, что отправил нам посылку и спросил: "Вам доллары выслать?", - говорит Нина Никифорова.

После было письмо. Женя писал, что поедет жить либо в Суздаль, либо во Владимир. И всё. С этих пор Нина Михайловна больше не знала о сыне ничего...

- Когда мы переезжали из служебной квартиры в Глубоком в свой дом, я говорила почтальону, что на мое имя по старому адресу могут прийти письма, - продолжает собеседница. - Оставила на почте свой новый адрес.

В сложные 90-е годы до писем ли было? Почтовые отделения работали неполный день, зарплату почтальонам не платили. Письма терялись.

Только много лет спустя Нина Никифорова узнала, что письма из Московской области в далекий казахстанский поселок все же доходили. Только никто ей их не передал. И Женя Никифоров в ответ получал свое же письмо со штампом "адресат выбыл".

* * *

Нина Михайловна так мечтала, чтобы ей снова было видение. Чтобы кто-нибудь во сне ей рассказал, где ее кровиночка.

- Я ждала. Писем не было, и я стала писать в Орехово-Зуево: коменданту общежития, в котором жил сын, в нарсуд, в морг, - с трудом сдерживая слезы, вспоминает Нина Никифорова. - Отсылала его фото. Всякие мысли были. Вспомнили про доллары, которые он хотел нам отправить. Думаем, вдруг его ограбили, убили. Да мало ли что? Вкладывала конверт с обратным адресом. Ответов не было.

За долгие годы поисков Нина Михайловна многое предполагала. Чего только не предсказывали ясновидящие, гадалки, к которым она обращалась!

- Тогда на телевидении шла передача "Большая стирка" с Андреем Малаховым. Однажды на программу пригласили девушку-экстрасенса, которая помогала найти пропавших без вести, - продолжает собеседница. - Я позвонила туда. Рассказала свою историю. Выслала письмо с фото Жени. Мне сказали, что их передадут экстрасенсу.

Потом было три безответных письма Турсуной Закировой – финалистке одной из "Битв экстрасенсов"...

- На Зеленом рынке в Усть-Каменогорске я подошла к женщине, которая гадала на картах таро, - говорит Нина Никифорова. - Сказала, что ищу сына. Она кинула три карты, потом как их отбросит и говорит: "Не буду я тебе гадать!" Я испугалась. Нашла в себе силы и спрашиваю - почему? А она: "Твой сын умер или умирает".

* * *

Нина Михайловна поначалу всерьез восприняла слова гадалки. Расстроилась. Долго плакала: "Умер или умирает". Но мать чувствовала: сын жив!

Нина Никифорова обратилась в программу "Жди меня". Писала письма, несколько раз звонила, чтобы узнать о результатах поиска.

- По телефону я спрашивала, нашли ли они моего сына или нет, а девушка мне в ответ: "Пока нет. Понимаете, таких, как вы, – миллионы. Надейтесь, ждите. Все будет хорошо".

Поздним вечером седьмого мая нынешнего года в доме Никифоровых раздался телефонный звонок.

- Муж взял трубку, сказал, что меня спрашивают из программы "Жди меня". Я подумала, что это розыгрыш, - всхлипывая, рассказывает женщина. - На другом конце провода девушка спросила, смогу ли я приехать к ним. Сказала, что мне оплатят и дорогу, и проживание в Москве.

У Нины Михайловны сердце бешено заколотилось. Она не раз сопереживала героям любимой программы. Навзрыд плакала вместе с ними. И знала: на программу просто так не приглашают. Но звонившая ничего не объяснила. Близился День Победы, и Нине Михайловне обещали позвонить и все объяснить после праздника.

- Мне перезвонили на следующий день. Та же девушка мне говорит: "Вам никуда ехать не надо. Вы можете поговорить с сыном через пять минут", - вспоминает Нина Никифорова. - Мне стало плохо.

Пожилая женщина сидела в кресле, порываясь встать. Ноги не слушались, стали будто ватные. Сказать ничего не могла, судорожно хватала воздух ртом.

Муж принес успокоительные. Дал горсть таблеток.

- Я взяла трубку. Слышу: "Мама, это я", - всхлипывая, говорит Нина Никифорова. - Он там плачет, я здесь. Муж тоже плачет.

* * *

Позже Нина Никифорова узнала, что гадалка с Зеленого базара ее не обманула. Женя действительно однажды чуть не умер. Он выпивал с друзьями. Посиделки закончились трагедией – трое из компании умерли от отравления. И только Евгений остался жив.

Из больницы ему было идти некуда – дома, семьи нет. Соседи в палате подсказали, что в церкви помогают таким несчастным. Туда он и отправился.

- Вот он, мой гастарбайтер, - улыбается женщина, показывая фотографии сына. - Мы ведь с ним так и не увиделись... Только снимками обменялись. Он так изменился. Да что говорить, я видела его, когда ему было 24, теперь Женечке – 41. Если б я встретила его на улице, не узнала бы, наверно. Разве что сердце бы подсказало...

Евгений рассказал маме, что живет в подмосковном городе Жуковском. Был женат 12 лет, но жена долго и серьезно болела и умерла. Работает мужчина в реабилитационном центре при церкви. Живет там же. Он потерял документы - паспорт, военный билет... Пытался восстановить, но безрезультатно.

- Я спрашиваю, почему он не обратился на программу "Жди меня". А он: "Я думал, что без документов меня и слушать не станут", - говорит Нина Михайловна. - А он ведь столько раз проходил мимо киоска программы на Казанском вокзале...

И все-таки однажды Евгений решился. 5 мая этого года он рассказал волонтерам программы "Жди меня" в Жуковском свою историю.

- Я надеюсь, что у Жени получится восстановить документы, и Новый год мы будем встречать уже вместе, - говорит Нина Никифорова, - всей семьей. Почти всей...

Евгений теперь - единственный ребенок Нины Михайловны. Её младшая дочь трагически погибла в 2002 году...