Розничные цены на моторное топливо вновь устремились вверх. Средняя цена литра АИ-92 уже в марте увеличилась со 140 до 143 тенге, бензин марок АИ-95 и АИ-96 вырос в цене со 152 до 155 тенге. До этого сети АЗС меняли ценники в середине февраля — тогда стоимость топлива выросла примерно на 2 тенге.

Прокомментировать причины неуемного роста цен на ГСМ Sputnik Казахстан попросил эксперта в нефтегазовой сфере, экономиста Сергея Смирнова.

— Приближается начало посевной кампании, и некоторые эксперты полагают, что нас ожидает не только рост цены на нефтепродукты, но и дефицит.

— Можно не сомневаться, что розничные цены на топливо продолжат ускоренный рост. И дело даже не в посевной. В феврале бензин дорожал два раза, в начале марта был зафиксирован очередной скачок цен и так будет продолжаться, пока наши цены на топливо не сравняются с российскими.

— Почему цены на топливо в Казахстане обязательно должны сравняться с российскими?

— В рамках ЕАЭС принято решение к 2025 году создать единый рынок энергоресурсов, а унификация тарифов приведет к росту цен на них на внутреннем рынке Казахстана. Не следует забывать и о модернизации НПЗ, которая проводится в основном на заемные средства, которые надо будет отдавать, причем с процентами. А где взять деньги? Естественно, у автовладельцев. Понятно, рост цен на топливо будет постепенным, чтобы не вызвать резкого недовольства потребителей. Это мы видим уже сейчас.

— В начале марта министр энергетики Канат Бозумбаев сообщил журналистам, что после завершения модернизации трех казахстанских НПЗ будет снижение цен на бензин.

— Как цена может снизиться? Модернизация осуществляется на заемные средства — составляются проекты, за валюту покупается оборудование… Это миллиарды долларов, которые надо будет вернуть. К тому же нефтяные компании не заинтересованы в понижении цен.

— Что же тогда имел в виду министр, когда говорил, что цена снизится? Может быть, расчет шел на то, что заводы будут работать с большей производительностью?

— Я думаю, это популизм, чтобы успокоить народ и дать ему веру в светлое будущее с дешевым бензином. Обещать легко, а вот выполнить это обещание вряд ли получится. Наши энергочиновники утверждают, что модернизация идет по плану, только план этот все время меняется. Согласно плану 2009–2015 годов модернизация НПЗ должна быть давно завершена, но по факту эти сроки постоянно сдвигаются.

Атырауские НПЗ обещали модернизировать до конца 2016 года, причем оба комплекса — и ароматических углеводов, и глубокой переработки нефти, но теперь говорят, что комплекс глубокой переработки нефти будет готов только к сентябрю текущего года. При этом объемы переработки модернизированных заводов оказываются уже меньше, чем ранее.

— Насколько меньше?

— В первоначальном плане комплексной модернизации НПЗ общая мощность переработки была равна 18,5 миллиона тонн. Затем назывался и еще больший объем — 19,5 миллиона тонн. В прошедшем ноябре озвучивались совсем другие данные — 15,8 миллиона, а в начале этого года заявлялось, что производительность будет 16,5 миллиона тонн. И это понятно.

Из-за проблем с финансированием подвергся корректировке проект модернизации завода в Павлодаре. Так, если первоначально он оценивался в сумму более 1 миллиарда долларов, то теперь почти вдвое меньше — 620 миллиона долларов.

Сокращение стоимости проекта, в частности, произошло вследствие отказа от переработки казахстанской (кумкольской и актюбинской) нефти. Завод остается ориентированным на нефть западносибирских месторождений. По моим данным, поменялись и планы по мощности завода. После модернизации она составит не 7,5 миллиона тонн, а 6 миллионов тонн (при нынешних 5,2 миллиона тонн).

— Получается, что никто не знает, как будут работать заводы после такой дорогой и долгожданной модернизации?

— Удивляться нечему, такая ситуация возникает постоянно. К примеру, сейчас в министерстве обещают, что объем нефтедобычи увеличится до 81 миллиона тонн. Дополнительные объемы планируют добыть в основном на Кашагане, но Кашаган (как и Тенгиз с Карачаганаком) разрабатывается по Соглашению о разделе продукции, и акционеры проекта не обязаны ничего поставлять на наши заводы. Продавать сырье за рубеж им значительно выгоднее, чем на внутренний рынок. Если поставлять его на наши заводы, то и цена ниже, и НДС не возвращается.

— Но ведь там есть доля у национальной компании "КазМунайГаз", и правительство может обязать ее больше поставлять на внутренний рынок.

— "КазМунайГаз" в долгах как в шелках и поэтому тоже заинтересован как можно больше нефти поставлять за рубеж. К тому же эта госкомпания, несмотря на то что принадлежит государству, работает как частная. Это хорошо видно по результатам ее деятельности.

Если бы компания действительно работала как национальная, то в первую очередь заботилась бы об экономике страны. К примеру, не скупала бы сомнительные зарубежные активы, от которых потом с трудом избавляется. Или давно модернизировала бы три имеющихся в стране завода и старалась полностью загружать их сырьем.

А что мы видим? Компания покупает НПЗ в Румынии и быстро проводит их модернизацию. Ведь в Европе нефтепродукты дороже, поэтому их выгодней продавать там, чем здесь.