Кыргызских высокопоставленных чиновников в законодательном порядке обязали раскрывать свои родственные связи, а их казахстанские коллеги даже свою родоплеменную принадлежность хранят в тайне. Глава Агентства по делам госслужбы Алихан Байменов, к примеру, считает, что такие разговоры не что иное, как вмешательство в личную жизнь. Газета «Мегаполис» попыталась разобраться, так ли это на самом деле?

Недавно в интервью изданию «Мегаполис» Алихан Байменов заметил, что «то, что чиновник в паспорте написал о себе – фамилия, имя, отчество, национальность – это всё, что он хочет, чтобы люди знали о нём. Остальное – это его личная информация» («Алихан Байменов против разжигания межжузовой розни на госслужбе», «Мегаполис», от 30 апреля 2012 г.).

Как известно, административное и уголовное законодательство строго блюдёт неприкосновенность частной жизни казахстанцев. Этому посвящена ст. 86 Административного и ст. 142 Уголовного кодекса. Правда, ни тот ни другой кодекс не даёт исчерпывающего определения, что же представляет собой столь заботливо охраняемая законом «личная и семейная тайна». Хоть сколько-нибудь вразумительное толкование этого термина мы нашли в статье члена Конституционного совета Убайдуллы Стамкулова, посвящённой 15-летию Конституции. Он ссылается на статью 18 Конституции, в которой написано, что «каждый имеет право на тайну личных вкладов и сбережений, переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений». О родоплеменной и этнической принадлежности здесь, как видите, не сказано ни слова.

Заместитель директора Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Денис Дживага даёт оценку: есть ли в упоминании родоплеменной принадлежности чиновника элемент дискриминации?

– Я не вижу ущемления прав человека в разглашении информации, к какому роду относится человек. Насколько я знаю, казахи, наоборот, гордятся своей принадлежностью к тому или иному роду. Если же спроецировать эту проблематику на национальную принадлежность, то во многих странах мира такой графы, как национальность, вовсе не существует, но, с другой стороны, какое здесь нарушение прав человека? Если вы, к примеру, напишите, что я русский, то я не вижу в этом никаких проблем. Я что, этого стыжусь? Но если вы напишите о чиновнике, что он совершил то или иное коррупционное нарушение, потому что он принадлежит к тому или иному роду, или он, допустим, уйгур, а, скажем, казахи не совершают подобных преступлений, то тогда уже он вправе оскорбиться на вас за то, что вы его принижаете по этническому признаку, – говорит Денис Дживага.

Доктор философских наук Ильяс Сулейменов, с предложения которого выдвигать в Ассамблею народа Казахстана ру-аксакалов от каждого казахского рода, и началась вся эта дискуссия, считает неуместным сравнение Казахстана и Кыргызстана:

– У нас пока ещё обстановка не дошла до той точки кипения, как в Кыргызстане, и пока у нас сохранятся прежние правила игры. Это первое, – говорит философ. – Второе, учитывая, что главное для работника – это всё-таки его профессиональные качества, ставить вопрос, какого он рода-племени, на мой взгляд, бестактно. Другое дело, что, к сожалению, вся власть, все лучшие должности и все лучшие позиции в экономике захвачены южными кланами. Вот это уже другой вопрос. Но это не значит ни в коем случае, что каждый чиновник обязан в досье писать, какой он национальности или какого он рода-племени. Этнический фактор и служебные обязанности – это совершенно разные вещи. Нельзя их путать. Моё предложение об избрании ру-аксакала от каждого рода касалось Ассамблеи народа Казахстана – это не госструктура, не должность. Деятельность этой организации больше относится к вопросам культуры.

Известные персоны, которых мы также попытали на предмет их родоплеменной принадлежности, весьма скептически отнеслись к подобной постановке вопроса. Сенатор Светлана Джалмагамбетова возмутилась:

– Мы хотим, чтобы народ Казахстана был единым, как же мы сможем этого достичь, если сами казахи будут делиться на роды и племена? Казахи как государствообразующая нация должны быть едины, – считает сенатор.

– Мы должны растить конкурентоспособную молодёжь, которая могла бы действовать адекватно вызовам современности, а если мы будем делиться, кто из нас акын, кто из нас воин, то далеко мы не уйдём, – считает мажилисмен Куаныш Султанов. – Я дорожу нашими традициями, но идеализировать всё то, что было у нас в прошлом и механически проецировать его на наше будущее, я бы не стал.

А советник президента Ермухамет Ертысбаев раздражённо заметил:

– Я вообще не знаю, какого я рода, какого жуза. Я – казах. Двадцать первый век, а мы мыслим категориями эпохи монголо-татарского нашествия.

Жанар Тулиндинова