В Усть-Каменогорске станции скорой помощи остро не хватает транспорта и фельдшеров
Бывшая БСМП (больница скорой медицинской помощи) стоит посреди города молчаливым памятником минувшим временам и укором времени нынешнему. Дорожки заросли бурьяном, зияют пустые провалы выбитых окон. И лишь в одном корпусе кипит работа. Здесь расположена областная станция скорой медицинской помощи. Как работает "скорая" в условиях реорганизации? Как вызвать помощь, находясь в чистом поле? И почему иногда бригада не успевает вовремя, изучал корреспондент YK-news.kz.
Кому не помогут?
Поднялось давление у старика. У ребёнка внезапно подскочила температура. Заболела голова или живот. Во всех случаях мы хватаемся за телефон и набираем 103, уверенные, что добрый доктор Айболит примчится и обязательно поможет. И страшно обижаемся, когда к нам едут слишком долго. Иногда эта задержка может стоить жизни.
Между тем для многих станет открытием, что по современным правилам "скорая" приедет далеко не к каждому.
— За рубежом бригады экстренной помощи не выезжают на те вызовы, где не надо доставлять больного в стационар, — рассказывает заместитель главного врача по лечебной части областной станции скорой медицинской помощи Гульнар Текеманова. — Мы пока ещё только идём к этой системе. Наши и выставляют диагноз, и дают консультации. Бывает, что человек уже несколько дней болеет, но не идёт к врачу. Дотянет до последнего и вызывает "скорую": "Везите меня туда!" А сейчас нет того, что было в советское время: тебя привезли в стационар, обследовали с ног до головы. В стационарах койки сокращены. Скорая помощь нацелена только на экстренные состояния и не поможет хроническим больным. Приедут, посмотрят и скажут: "Идите в поликлинику!" Так теперь работает система.
Здравоохранение в Казахстане переживает тотальную реорганизацию. Коснулась она и работы скорой медицинской помощи.
— Нынешние нововведения предполагают, что помимо "скорой" существуют ещё неотложки при поликлиниках, которые должны обслуживать своих хронических больных, — поясняет Гульнар Текеманова. — У нас в городе они есть при городских поликлиниках №№ 1, 2 и при Левобережной клинике. Всё это сделано для того, чтобы скорая помощь была максимально свободна для экстренных вызовов. Хроники всегда будут, это прерогатива первичной медико-санитарной помощи (ПМСП). Обследование сейчас проводится на стадии амбулаторного лечения в поликлинике. Скрининг, правильное назначение лекарств, контроль текущего состояния — всем этим должен заниматься участковый врач. В ПМСП тоже свои деньги будут считать. Раз неотложка выехала, второй, третий. Накажут терапевта, у которого пациент нестабилен. Тогда врач будет мотивирован лишний раз к больному сбегать, наладить с ним связь, отслеживать состояние.
К сортировке вызовов в Казахстане уже приступили. Их разделили на четыре категории срочности. Четвёртую категорию — хронических больных, чьё состояние ухудшилось, — обслуживает только неотложка при поликлинике.
Жизнь в приоритете
Реформирование экстренной службы призвано разгрузить "скорую", чтобы она успевала туда, где её присутствие жизненно необходимо. С середины июля в ВКО начала работать универсальная диспетчерская 112, аналогичная американской 911. Она будет отправлять на место происшествия комплексные бригады из медиков, пожарных, полицейских, техников — в зависимости от каждого конкретного случая. При этом оказывать первую помощь в Америке обучены сотрудники всех служб, так называемые парамедики — люди без медицинского образования. Этот опыт, по словам Гульнар Текемановой, предстоит перенять и нам.
Следующим шагом в реформировании системы спасения жизни должна стать само- и взаимопомощь населения. В общественных местах предполагается установить дефибрилляторы и начать массовое обучение населения приёмам первой помощи: остановить кровотечение, удалить из ротовой полости то, из-за чего человек может задохнуться. Эти нехитрые манипуляции, не требующие особых знаний, могут спасти жизнь. По мнению Гульнар Текемановой, этому можно обучать не только в школах, но и в местах массового скопления людей — скажем, в торговых центрах или на городских праздниках. Население должно знать, как определить, есть ли у пострадавшего дыхание, каков его пульс, сохраняются ли сознание и сердцебиение. Диспетчер будет удерживать звонок, давать указания тем, кто находится возле больного, до тех пор, пока не приедет "скорая".
Диспетчер работает по карте
Непривычным обстоятельством для усть-каменогорских диспетчеров является то, что теперь действует единая на всю область служба экстренной помощи. С марта 2019 года Усть-Каменогорску начали подчиняться все ранее независимые районные станции Восточного региона. В Семее пока действует свой call-центр, но в перспективе полное объединение.
— Все отделения, которые были при центральных районных больницах, плавно перешли в распоряжение станции, — поясняет схему работы заместитель главного врача. — Для чего это сделано? Чтобы был единый стандарт оказания медицинской помощи как городскому, так и сельскому населению. Для пациентов, по сути, ничего не меняется, просто помощь приходит быстрее. Бригады расположены в районах, у них есть планшет, на который поступает вызов. Кто находится ближе, тот и едет.
Впрочем, для диспетчера работа только усложнилась. Ведь теперь он поневоле становится знатоком географии.
— У каждого карта области, по ней диспетчер ориентируется, — поясняет Гульнар Текеманова. — Два раза мы выезжали в командировки, знакомились с местностью, чтобы представлять её визуально. В Америке в этих случаях принято ориентироваться по километровым столбам. Если бы наши люди тоже так делали, нам было бы значительно проще понять, куда высылать помощь.
У санитарной авиации на станции своя диспетчерская. Вызывать санитарный вертолёт — прерогатива районных больниц, и только в том случае, когда больному требуется помощь более высокого уровня, чем в состоянии оказать на месте. Консилиум решает, возможна ли транспортировка и нужна ли она в принципе.
После того как в 2010 году в ВКО из-за вмешательства посторонних в пилотирование погиб санитарный вертолёт Ми-8, доступ на борт правилами строго ограничен. Теперь там имеют право находиться только врачи и фельдшеры, непосредственно оказывающие помощь больному. Исключение не сделают даже для министра здравоохранения.
Заботы и ресурсы
Несмотря на напряжённую работу, в здании станции царит тишина. Особенно на втором этаже, где работают диспетчеры. Допуск посторонних, в том числе и членов бригад, в это помещение строго запрещён. Входить сюда имеет право ограниченный круг лиц, создавать помехи работе — никто.
В здании станции царит тишина. Особенно на втором этаже, где работают диспетчеры. Доступ в помещение ограничен
Рядом находится старший врач смены, который координирует действия бригад на линии и может проконсультировать коллег. Он же решает, какие вызовы являются приоритетными, если вдруг образовалась очередь. Выполнять эту работу могут только люди, имеющие опыт не менее десяти лет, врачи высшей категории.
Современная станция скорой помощи оснащена сложной информационной системой "Комек", к которой подключены все сёла. Серверная — это та зона, доступа в которую нет ни у кого. Стабильность работы программы зависит от качества интернета. Впрочем, если происходит сбой, диспетчеры готовы сразу перейти на обычный формат приёма и регистрации вызовов: при помощи телефона и журнала с ручкой.
Первый этаж отдан бригадам скорой помощи. У каждой есть своя комната отдыха, где можно поесть и поспать. В момент моего посещения все они пустовали. Мебель выглядит совершенно новенькой. Ведь лежать на ней работникам скорой помощи практически некогда.
Комнаты отдыхы для бригад скорой помощи, которыми медики, судя по всему, пользуются не часто
— Усть-Каменогорск очень растянут, — поясняет главный врач областной станции скорой медицинской помощи Марат Ластаев. — Нам элементарно не хватает подстанций "скорой". Требуются посты в стороне аэропорта, на Защите, Аблакетке. Подстанция на две машины существует в Согре, но она обслуживает теперь и близлежащие сёла: Каменный Карьер, Тарханку, Винное. Вторая подстанция — на десять машин — расположена на КШТ. Других пунктов просто нет. При существующей дорожной ситуации со всеми ремонтами и пробками, скорость доезда соблюдать получается не всегда.
Вот и приходится экстренной службе дежурить не под крышей, а прямо в автомобиле, стоящем где-нибудь под деревьями. Стоит ли говорить, что большинство имеющихся машин не приспособлены ни к палящей жаре, ни к зимним холодам?
Впрочем, на погодные условия на станции не жалуются. Гораздо больше беспокоит руководство станции нехватка кадров и состояние автопарка.
— Нам остро не хватает нового транспорта, — сетует Марат Сейткамзинович. — Машины старые, часть всё время в ремонте. Пока одна обслуживает вызова, другая чинится. Наши машины рассчитаны на пять лет службы, но большинство из них эксплуатируется гораздо дольше.
С оценкой шефа согласились и механики в гараже. Практически в каждом боксе колдуют над увечной техникой. Иногда она не выхаживает без проблем даже положенный ей срок.
— Вот этому реанимобилю три года, — рассказывает мастер, копающийся под капотом с виду совершенно новой "ГАЗели". — А уже приходится чинить двигатель. И это не в первый раз.
По словам главного врача, в нынешнем году ожидается поступление новой техники, которая должна будет снизить остроту одной проблемы. Но останется другая.
— Категорически не хватает фельдшеров, чтобы укомплектовать бригады, — констатирует Марат Ластаев. — Раньше бригада состояла из врача, фельдшера и санитара. По приказу № 450 санитаров пришлось сократить, вместо них набираются фельдшеры. С этими кадрами сейчас дефицит. В этом году мы ждём к себе практически весь выпуск медицинского колледжа.
К сожалению, молодёжь на "скорой" не задерживается. Работа эта специфичная и очень трудная. Зачастую бригаде приходится самостоятельно принимать решение, у них нет возможности созвать консилиум. Огромную роль тут играет опыт самого фельдшера, а его нарабатывают годами. Да и вынести физическую и психическую нагрузку может не каждый.
Нелегко и определять, к кому должна в первую очередь спешить неотложка.
— В приоритете у нас те случаи, когда пациент нестабилен, есть потребность в реанимационных мероприятиях, — подчеркивает Гульнар Текеманова. — Главное, чтобы человек был жив. Всё остальное потом.
Ирина Плотникова
Фото автора